Ладакх

Части №4

В любой деревне я приглядываюсь к школам, больницам и клубам. Они — показатель культуры края или народа. Запел мулла в громкоговоритель из принаряженной мечети. А школа, находящаяся в невыгодном месте, выглядит серо. За селом мы отдыхаем на рюкзаках и долго ждём попутную машину. Мулла на всю деревню ведёт благую проповедь. О чём он говорит, мне не понять, но тон аргументирующий. В неказистой школе не преподают столь убедительно и громко науки. Заметим, что и в России церкви намного ухоженней школ, а священники зачастую глаголят лучше учителей, потому что их заработки богаче учительских. Церкви финансируются государством с гораздо большей щедростью, чем школы, больницы, наука. Двигаясь по Индии, мы читаем каждый вечер вслух «Взгляд на Всемирную историю» Д. Неру. Можно ли представить, чтоб в этой школе всему селу взрослым и детям, позволили бы прочесть знаменитого их соотечественника, переведенного на многие языки мира. Ни государство, ни мечеть этого не позволят. Скажут: учиться нужно по программе. И дети по программе будут оставаться в темноте из-за убогости школы. Мулла из храма с громкоговорителем имеет большее воздействие на души детей и взрослых в деревне, чем формальная программа и нищий учитель из грязной обветшалой школы. В России с потерей промышленной индустрии и увеличивающейся тотальной разрухой у политиков появилась мода, гордиться с экранов телевидения интеллектуальным потенциалом и образованием народа. При этом хвалёное образование постоянно реформируется и всегда неудачно. Так же, как и в «цивилизованных» странах в России по  школьной программе устроена интенсивная поверхностность образования, чтобы никто не мог видеть страшного социального расслоения людей и причин инвалидности общественного устройства. Что уж говорить об отсталой Азии или Африке: господство средневековых религий очевидно.

Коль упомянута книга Неру – великого индийца – скажу о ней подробней. Я окончил исторический факультет, учительствовал в школе и не мог найти популярную, но не банальную книгу  по Всемирной истории написанную хорошим языком. Для чего мне такой сборник, если я годы учился по этой специальности? Преподавателя университета или школьного учителя могут попросить знакомые, студенты, школьники рекомендовать хорошую книгу для запутанного сейчас предмета. Она нужна не специалистам, а тем, у кого есть интерес к историческому познанию. Историзм – это метод осмысления многих социальных вопросов жизни и часто люди это чувствуют, но не имеют времени заняться долгим изучением сложной науки. Мне такая простая книга попалась случайно. В букинистических магазинах можно не редко найти полезные издания, которые сегодня потеряли моду. Эти книги в советскую пору собирали, лучше сказать, коллекционировали образованные люди. Явилась мода на новые книги и образованное стадо стало собирать другие издания, а старые оказались в «Букинисте». Само это явление говорит о том, насколько неоригинальны и больше всего несамостоятельны люди, в том числе и образованные, в познаниях и убеждениях. В Питере на канале Грибоедова, почти на углу с Невским проспектом, я находил литературу для путешествий (М. Маклай, Д. Ливингстон, Н. Пржевальский, П. Фосетт и т.д.) и там же обнаружил «Взгляд на Всемирную историю» Джавахарлала Неру. Начал я читать скептически и действительно книга в первых главах не удачная. Но потом увлекся и был удивлен ее ёмким содержанием, системным и простым изложением, богатым, образным языком и глубиной понимая исторического процесса. А главное она была популярной, написана лучше, чем пишут академические историки. Меня брала досада. Почему же об этой книге никто ни разу не упомянул на нашем историческом факультете или на утомительных учительских конференциях?  Книга не совсем совпадала с идеологией СССР. Её напечатали, но не объявили образцом, и шуметь о ней не позволяли. Сейчас этот трехтомник (в советском издании) написанный Неру в тюрьме в виде писем к своей дочери, еще меньше, точнее сказать совсем не совпадает с новой идеологией. Книга Д. Неру антибуржуазна, она против воинствующего прежнего и нынешнего империализма, антирелигиозна, не дышит догмами и сильно портит репутацию сегодняшних политиков рассказами о вчерашних. Книга не европоцентрична, она рассказывает обо всем мире и так показывает взаимосвязь далекого прошлого и недавнего, что вне сомнения, можно видеть сегодняшние намерения сильных мира. История – это факты и их осмысление, и Неру не последний из мыслителей. Идеализировать «Взгляд на всемирную историю», конечно, не следует, но этот взгляд дает большой горизонт представлений об обществе, является выдающейся книгой среди исторических и сразу широко открывает двери в запутанную историческую науку, которую держат в тайне официальные академические оракулы. Богатый и вместе с тем простой и понятный язык, делает книгу посильной для каждого, кто неравнодушен к прошлому и настоящему. Пристрастным европейцам можно рекомендовать также популярно изложенную историю «Историю цивилизации» писателя Герберта Уэллса, которого знают обыкновенно, как фантаста. Его совсем сжатая книга тоже показывает факты величия азиатского прошлого. Но она намного уступает трехтомнику Неру.

Шринагар – столица Кашмира зазывает гостей многими достопримечательностями. Но совсем неправильно ехать прямо через Каргил на Шринагар: в горах «торопиться не надо». Из поселка Каргил на юг уходит запутанная дорога в направлении семитысячника Нун-Кун. В СССР за восхождение на пять имеющихся на его территории семитысячников присваивалось почетное звание «Снежный барс». Не только восхождение, но и пребывание в окрестностях могучей вершины вызывает священный трепет в душе. Если человек не приближался за жизнь к великой горе, он не всё постиг в жизни. Есть много замечательных вершин, которые штурмуют альпинисты, но это в первую очередь восьмитысячники. Также есть популярные семитысячники, но Нун-Кун к таковым не относится из-за затерянности в Гималаях. На земле сотни семитысячников и каждый из них особый мир. Великая вершина, подпирая стратосферу, создает особый климат в регионе и, конечно, сияет особой красотой. Главные боги всех языческих народов селились на главных вершинах. Мы европейцы знаем Зевса на Олимпе жившего чуть выше трех тысяч метров над уровнем моря. Представляете, какие боги у индуса или буддиста, живущего на семи- и восьмитысячниках. Можно верить утверждениям индологов, что индуистская мифология много сложней и богаче древнегреческой.

Нун-Кун не просто двуглавая вершина. Оба семитысячных рога окружены десятком шеститысячных массивов, составляющих замечательный хребет Занскар – кусочек Гималаев. Эти разрезанные каньонами снежные поля создают особый климат и дальнейшие перевалы к Шринагару, не смотря на небольшие высоты, труднопроходимы от снежных многометровых слоев. Из Каргила в сезон легко добраться до поселков Паникар и Парканчик - в затерянный мир. Люди в этих поселках осторожно смотрят на приезжих, а дети даже в центре поселка ротозейничают с опаской. Собственно, в такую даль в основном добираются альпинисты или организованные группы с проводниками. Не только восхождения, но и радиальные выходы к подножию вершин сильно зависят от капризов погоды. ….. Мы втроём медленно топаем в гору, плутая тропами яков, стараемся подбирать по возможности бесснежные склоны со скалами. Жители деревни, сверху похожие на муравьев, разбрелись по полям. На телегах яки возят балки тополя и камень – деревня постоянно строится. Пашет трактор, но его шума, как и шума всей деревни, почти не слышно. Все звуки теряются в ущельях, над которыми возносятся мраморно-снежные хребты, купола, башни, пирамиды. Ещё утро; мы пыхтим, набирая высоту, осторожно ступая по твердому фирну. Останавливаемся и слушаем тишину. Такая тишина в горах – музыка. Во все стороны высокие горы. Где здесь главные вершины? Чертов узел – здешние хребты. Чем выше мы поднимаемся, тем больше выпирающих косых пирамид. Я вспоминаю дорогу прошлых дней, откуда эти же массивы Занскара выступали издали совсем по-другому. Непостижим мир гор, и мы в нем песчинки!

Из Санко через Каргил мы разным транспортом добрались к вечеру до поселка Драс (Drass). Но решили и здесь не задерживаться. Перевал обещают открыть в пять часов утра: надо спешить в Матаин. В Матаине кругом много снега и в помине нет гостиниц. Мы выхлопотали холодную комнату, в ней поставили палатку с целью защиты от клопов и в спальниках уютно переночевали. Рано утром на перевале скопилась колонна машин длиной в два километра. Перевал завален лавинными снегами и неизвестно удастся ли уехать. Пешком через перевал идти запрещено: переезд контролируется полицией и армией. Полиция от скуки переписала несколько раз наши паспорта, а в обед из воинской части, нам как первооткрывателям туристского сезона, принесли вкусную еду. Ждать и догонять хуже всего. Лучше коротать время за чтением. Даша с Пашей читают Неру. Я от безделья пошел купаться в реке, сойдя в нее по снегу. Уверяю, не надо быть моржом, каждый может купаться в зимней реке и не заболеет, если примет процедуру бодро и разотрется полотенцем. После купания лучше прогуляться и согреться. Надо ли упускать возможность позакалять организм в чистейшей реке, а находясь в стесненном быту, заодно и помыться.

Перевал с нашей стороны открылся вместо пяти утра в пять часов вечера. Мечтать о панорамах сверху — бесполезно; погода испортилась, внизу шел дождь, а наверху снег. Как бы дорогу снова не засыпало лавинами. Когда нашей колонне дали старт, мне снова вспомнился Пакистан. Это было в 1996 году: мы из Европы полгода через многие страны ехали до Непала. Ездили в Пакистане в те времена плохо. Все, даже центральные дороги шли через базары, и немногочисленный транспорт вечно застревал в пробках. По горным дорогам было опасно ездить не столько из-за каверзной трассы, сколько из-за дерганых выходок водителей. Мы тогда проехали всю Каракорумскую дорогу до границы с Китаем, упершись в перевал Худжераб, высотой 4700 метров. По всем дорогам для лихачей были устроены канавки — «лежачие полицейские», чтоб уменьшить количество аварий. Здесь в Каргиле, то же неумение ездить, и дорога на перевал нас настораживала. Расчищенные завалы лавин были намного выше машин. Шел дождь и снег: удобная пора для обвалов; колея во многих местах пробита узко, на ширину одной машины, и дело шло к ночи. Вызывало удивление то, что периодически появлялся встречный транспорт, вопреки заведенному правилу. Четыре машины оказалось достаточно, чтобы организовалась первая пробка. Водители, как на базаре, о чем-то долго совещались, потом ёрзали вперед-назад и бестолково разъезжались. Перевал Зожи Ла (Zoji La 3700м) не высокий, но очень снежный; его долина прорезана среди высоких и массивных ледовых вершин. Он не имеет ясного перехода на спуск, но дорога по каньону уже чуть склонялась вниз. Навстречу нам вне всяких предположений появилась колонна  всевозможных разукрашенных машин. На каждой стороне автомобиля можно увидеть многосюжетные картины или украшения. Краше всех выглядят грузовики. Сцены сикхских, индуистских, буддистских мифов проплывают мимо нас; по такой дороге хорошо проехать индологу, чтоб вспомнить всю сложную мифологию или историю многих религий Индии. Мусульманин едет с монументальным изображением Тадж-Махала написанной от руки. Встречная колонна останавливает все движение и водители, наряженные в разные костюмы, толпами по сто человек, под дождем начинают долгие совещания. Затем они толкают встречную машину, ликуют от мелких продвижений, что-то снова обсуждают, жмут друг другу руки, но, кажется, всем уже ясно, что колонны не разъедутся до утра. Ночь на перевале сулит мало хорошего. На нашу удачу мы ехали почти самыми первыми на популярном в Индии джипе «Сумо»; попутка здесь зачастую стоит недорого. На спуске и на поворотах джип пару часов полз или просто стоял в колее и почти случайно вырвался из тисков встречной колонны. На серпантинах, которые выписывал наш автомобиль, долго была видна колонна, ярко светившая в ночи фарами, озарявшими нависшие над нею облака, а внизу зловеще таилась темная пропасть.

В Индии водители довольно ловкие, хоть и ездят по условным правилам, но через перевал в Каргильском районе колесило немало бестолковых водителей, и одолевать тяжёлую дорогу с ними всем остальным было трудно. Каргильский район поразил нас грандиозными горами и не понравился многими людьми, в том числе мелочно вымогающими деньги шоферами, которые ко всему не сообразительны за рулем. Хочется сказать ещё об одном наблюдении. В Ладакхе на полях все дружно трудятся семьями; в Каргиле же чаще видны за этой работой, прикрытые платками, женщины. А мужчины торгуют, играют азартно в карты, беспощадно курят и при случае навязываются к туристам. По этой причине, туристов посещающих Каргильский район очень мало, несмотря на то, что природой край не обижен. За длинной дорогой, я поделился с одним из водителей своими впечатлениями о каргильцах. Шофер, мусульманин из Шринагара — кивнул головой и коротко ответил: «Здесь рядом Пакистан за рекой, и много темного народа». Индия и Пакистан — одна страна до 1947 года – сегодня не дружат политически. Люди разделенных государств теперь недолюбливают друг друга на почве старых конфликтов. Свидетельством недружбы стран стоят расставленные армейские части с тяжелыми машинами, пушками и порхающими вертолетами.

Наконец мы в поселке Сонамарг. За последним перевалом светит солнце и кругом по склонам благоухают густые сосновые леса. Поселок раскинулся, как табор. Широкая долина с большими площадками собрала тысячу разноцветных машин, похожих на цыганские кибитки. Говорят, цыгане ушли через эти горы, чтобы расселиться по всему миру. Сегодня машины на постое, а завтра с прибытием колонны нашего вчерашнего направления, они отправятся в Ладакх. Удачи им на дороге! Нам же предстоит двое суток езды по скучной трассе через Шринагар, Джамму, Патанкот в другую долину: Кулу-Манали. Лена с Сашей наверняка уже волнуются за нас, так как невозможно до них дозвониться. Мы соскучились и спешим к ним с рассказами.

Недалеко от Кулу есть долина Парбати, с известным поселком Маникоран. В поселке много горячих источников. Паломники окунают мешочки с рисом, в священную кипящую воду и  варят себе кашу. Около источников выстроены храмы. Туристы предпочитают останавливаться в соседней деревушке Касол. Английский путеводитель рекомендует эту деревню для отдыха и прогулок, куда мы и заехали после путешествия по Ладакху. Нужно было остановиться и дописать наши дневники, перебрать фотографии, подытожить путешествующий год и самостоятельную учебу детей; настроиться на оседлый образ жизни. Касол – красивое место, с горной рекой и соснами, откуда видны краешком снег и скалы больших гор. Недалеко от этих мест некогда проживал Н. Рерих и посещал благословенную долину.

Индию нельзя постигнуть одним посещением. В общей сложности, частыми путешествиями, я в ней прожил, стремительно разъезжая, полтора года. Древние храмы, города, калейдоскоп племен и народов, джунгли, паломнические места и Гималаи — сколько уголков, подобно Ладакху, разместилось в древнейшей стране мира. Мы, наверняка, еще приедем в Индию и в следующий раз к подножию Канченджанги — великому восьмитысячнику.

Части №1, №2, №3, №4