Путешествие по Италии со школьниками

Часть вторая: море

Из Бользано нам предстоит ехать во Флоренцию, затем в Пизу и осесть на 5 дней в кемпинге на море. Оба города на пути известны выдающимися историческими памятниками. Родители часто воображают, что детям при посещении городов нужны экскурсии, которые наполнят их сведениями об исторических периодах, архитектурных стилях, и декоративных деталях зданий и парков. Экскурсоводы в музеях не редко сетуют, что их рассказы не слушают с неподдельным вниманием рассеянные ученики. А школьники, отправляясь на экскурсию, радуются прогулке, общению с друзьями и даже остроумию экскурсовода, если оно связано с их жизнью. Они, уходя на весь день в школу за академическими знаниями, стараются, по возможности разнообразить жизнь в переменах и постигать ее не только на лекциях. Лекции сыпятся на их головы по 6-7 уроков и в каникулы их лучше сократить. В любом случае, после всех сообщений нужно дать школьникам разбежаться по закоулкам города.

Но надо, чтобы они еще не потерялись. Переезды, расселения, подходы на экскурсии утомительны, поэтому доехав до Флоренции, мы побыли 4 часа в городе и уехали через Пизу в кемпинг. На это ушел день, при этом весь исторический центр со знаменитым мостом мы успели обойти не спеша. Все устали, непременно большая часть группы сходила в Макдональдс. Но зато на море у нас оставались пять дней. В Пизу можно будет съездить, когда устанем от купания. Мы условились экскурсию не делать длинной, и Константин увел группу к главным храмам. Я занимался транспортными билетами, продуктами и другой организационной суетой. Пришлось много побегать по городу и в совершенно разных местах мне вдруг попадались «наши люди», чаще всего с мороженным. Наверняка, разбившись группами и разбежавшись по улицам, они обошли главные кварталы вдоль и поперек и запомнили не только знаменитые здания, но и лицо города. Наверно, в поездке для школьников важнее не сам город, а походить по нему с друзьями.

С детьми лучше не выезжать для праздного отдыха. Родители, отправляясь семьями на море, чтобы позагорать во время отпуска две недели, обрекают своих детей на скуку. Они, скорее всего, обрекают и себя на это же, но они хотя бы хозяева неудачного решения. Бодрая, дышащая молодостью наша группа после снежного перевала уже при входе в кемпинг создавала контраст завалявшимся на пляже пузогреям. Физиономии у отдыхающих недовольные оттого, что есть в ресторанах, лежать на песке и подолгу спать в бунгало нет больше сил. Суета в ресторанах с громкой музыкой на две ноты и забавляющие мероприятия в виде организованных для клиентов банальных игр и концертов надоели давно, не только родителям, но и их припухшим от отдыха детям. В шумном кемпинге нелегко удержаться от общего разлагающегося состояния. Нам нужно было определить активную программу на вторую неделю. Вниманию всех собравшихся за завтраком была предложена длинная речь. Я сознался, что не боюсь нашей группы в горах, а на отдыхе – боюсь. Группа хорошая, но есть такие, кого нужно забавлять, контролировать. Они начнут скучать, маяться, говорить глупости и кто-нибудь обязательно что-то натворит. Поэтому был предложен твердый распорядок на море: утром зарядка, т.е. кросс с гимнастикой, завтрак, загорание на пляже до 12 дня; до трех часов творческое время – чтение, разучивание песен, организованные игры; после обеда снова пляж, а перед ужином большая тренировка. После ужина, если захочется, можно посидеть с гитарой, а не захочется – свободное время. Кроме всего, два вечера займут у нас «капустник» или творческая программа и подведение итогов похода. Также я посетовал на то, что в горах много варил за дежурных, поскольку приходилось торопиться на маршруте. В кемпинге у дежурных все условия, можно не спеша кулинарить и ассортимент продуктов богаче. Хотелось бы, чтоб дежурные блеснули, наконец, самостоятельностью. Ну и в лагере всегда должен быть  порядок. Эта обязанность лежит на старших палаток и коменданте, у которых есть право требовать и наказывать за раскиданные вещи всех, в том числе и взрослых. Сказано было еще многое…

Утром первую и последнюю тренировку на море провел Паша. Но после обеда он, Эльвира и Линда улетают в Гамбург: их короткий отпуск оканчивался. Я не присутствовал на зарядке – нужно было закупить гору продуктов в супермаркете. Вечером среди малышей по поводу утреннего кросса скользнуло суждение, что «Паша строже Владимира Александровича». Это радовало, значит Паша задал хороший тон тренировкам. Первый день наши загорали на пляже с наслаждением, а вечером никто не разбежался из лагеря – попросили песен. Ребята вряд ли бы выучили песни, если б не поход. Притом младшие выучили быстрее старших и это закон: они живее и в них еще много теплоты – от семьи. Старшие уже вышли за домашние рамки, подверглись влиянию общества, в котором, как известно, много фальши, и к тому же у них пубертет – переходный возраст. Но наши младшие так быстро и слаженно запели, что и старшие заразились.

Время с 12 до 15 самое трудное. Жарко, тело раскисшее, голова не соображает, а у нас творческие задачи: учить песни, читать книги, придумывать стихи к заключительному вечеру. А куда деваться в самый зной? Только в тень. Купаться опасно, можно сгореть или получить тепловой удар. Спать тоже нельзя. В палатках духота и потом, выспавшиеся днем подростки, опасны ночью. Творческое время – тоже, что свободное время, иначе какое творчество. Константин и некоторые из старших ребят организовывают игры в пустующем в жару кафе. Игры проводятся только для желающих. Две команды угадывают слова, записанные на русском и немецком языках. Кто-то из девочек читает электронную книжку. Около «берлинского» Алекса несколько человек пропадают в фейсбуке. Телефоном пользоваться запрещено, но никто особенно не злоупотребляет интернетом, и на прикупленный Wi-Fi можно закрыть глаза. За отдельным столом сидит Маша Валитова. Она всегда читает хорошие книги: сейчас у нее Чарлс Диккенс. В кафе собрались не все. Добрая половина группы разбрелась по площадкам, на качели, а самые отчаянные продолжают купаться и загорать вопреки наставлениям взрослых. Дежурные на палящей жаре готовят обед на газе. В ожидании обеда подтягиваются один за другим исчезнувшие из поля зрения младшие мальчики. Губы у них пересохшие, глаза осоловевшие, я их обязываю срочно выпить по пол-литра воды перед едой. Плохо себя чувствует один из малышей и девочка - подросток; они не догадываются спрятаться в тень. У дежурных почти порядок, еда сварена, но не накрыт стол: нет привычки успевать всюду. Явление Антона к столу в числе последних вызывает оживление и восторги. Обгоревший, с огненным цветом волос и двухлитровой бутылкой Кока-колы, он полыхает, как солнце в зной. Сказать, что он красный, как рак – не подходит. Наш Антон – еще краснее. Он, конечно, весь облезет, но я не переживаю. Взрослый парень – пусть соображает. Физически он сильный, нес на маршруте две палатки. Родители его на меня не рассердятся: они любят путешествия в далекие страны и сына в поход отправляют «когда дома мамин торт начинает казаться невкусным».

Тема для послеобеденной беседы родилась сама собой: наши засорили туалет и раковину в санузле кемпинга. На кухне раскиданы продукты. Палатки и рюкзаки в лагере выглядят тоже не образцово. Проблема быта преследует нас. Не сказать, что ребята не стараются, по крайней мере, половина из них достаточно самостоятельны. Поход научил уважать всех, кто хорошо дежурит и в этом даже обозначился престиж. Уже несколько человек зареклись, что будут помогать родителям на кухне и в уборке дома. Но, как молвил А.С. Пушкин: «привычка свыше нам дана...». Все равно валяются чьи-то вещи, и дежурство на кухне движется не расторопно. Мальчик ножом по картофелине ведет так, как будто чинит карандаш.

- Дома чистишь картошку? – спрашиваю я его.
- Нет.
- Мама чистит?
- У нас домработница.

Я прикусил язык. Неловкость-то в быту у мальчика почти инвалидная, зачем же домработница? Но такие мысли нельзя вслух высказывать. Да и не виноват подросток. Как говорится, какая жизнь, такие песни.

У нас две тренировки в день. Они не спортивные, а больше развлекательные, для поддержания бодрости духа. Утром зарядка в виде пробежки и гимнастика, а вечером спортивные игры: футбол или волейбол. Вместе с двухразовым купанием и трехразовым питанием – это уже курорт. Легкая пробежка у моря, одно удовольствие! Но не у всех курортников, отправляющихся на кросс, заметно на лицах вдохновение, хотя прохлада и ласковое солнце создают комфорт в природе. Старт дается всем, и колонна растягивается по пляжу. На удивление, первыми оказываются те, кто помладше: Саша Гильденберг, Нил, Никита. С ними рядом бегут Герд, Флорин, Саша Снатенков. Далее серединку заполняют мальчики и девочки среднего возраста. Старшие, изображая бег или перейдя на ходьбу, замыкают колонну. Богатыри наши на тропе шли неплохо, но пробежка им дается тяжело: беда века – лишний вес многим из них мешает ощущать в себе легкость. Сделав гимнастику, искупавшись и нагуляв аппетит, народ к кастрюле подходит со светящимися глазками.

Вечерняя тренировка интенсивней и проводит её Константин; ему помогает Саша Михайловский. С Костей у нас договоренность: чтоб не выдохнуться, я занимаю группу первую неделю, а он – вторую. Во вторую неделю на мне только общая организация: лагерь, еда, дисциплина, контроль общей программы. Константин проводит игры, тренировки и все творческие мероприятия. Сочетание удачное. Я человек повелительный, строгий и два таких взрослых могут лишать группу той атмосферы, которую создает Константин. У него открытый, располагающий взгляд и в улыбке чуть играет ирония, без которой не обойтись в общении с подростками. Он работает в Питере в издательстве «Смешарики», занимается в театре, где-то еще подрабатывает и привез к нам в поход питерских школьников. Игры, им организованные, всегда мастерские и не скучные. Он сам участвует в них на равных со всеми и кажется, забывает о своей взрослой роли. Его педагогическая одаренность должна была привести его в школу, но школа – сегодня слишком казенное учреждение. Надо добавить, Константин хорошо разбирается в людях – не последнее качество необходимое педагогу. Здорово, что он с нами в путешествии.

1-го июля у меня День Рождения. Об этом знают мои дети, значит, будет поздравлять вся группа. Я не люблю церемоний, знаков внимания в виде сувенирного барахла и намекаю, что подарки принимаю только творческие. С утра меня чествовали теплыми словами и пообещали, что поздравление будет продолжаться в течении дня. До обеда мы вместе загорали, а в самую жару сыграли в футбол. После обеда мне вручили письмо, в котором предлагалось найти клад, но для поиска его нужно было подобрать надежную команду. Слово «клад» всех интриговало и общими усилиями мы надеялись быстрее достичь цели. Сокровища пришлось искать до ужина. В процессе поиска вспомнили все книги и фильмы о кладоискателях, и в первую очередь романы Вальтера Скотта. Кругом в кемпинге, на пляже, у волнорезов в каменных глыбах и даже в море под буйком в бутылке были запрятаны записки – четвертинки вручную нарисованных карт, которые находились с трудом интеллектуальными и физическими усилиями группы. Я понял, где с вечера пропадали несколько старших ребят вместе с Константином. Нилу пришлось лезть на дерево за запиской; на входе потревожили администратора кемпинга, чтоб достать рисунок под его скамейкой. Плакаты на дороге тоже указывали нам путь. На одном из указателей было имя Лизы. Мы не сразу приняли это за знамение, но все же вскоре извлекли еще одну четвертинку карты, которая располагалась около Лизиной палатки, т.е. у всех под носом. Слабонервные уже предлагали бросить поиски, но как сдаваться: клад же. Мы продолжали шарить по кемпингу и на пляже, мешали отдыхающим, сами упарились от жары и в грильной печке обнаружили последнюю четвертинку общей карты. По ней были найдены как раз к ужину огромные пакеты с тортами. Усилия наши не пропали зря. Но, признаться, к вечеру я набегался так, что уже страдал от творческого подарка.

После гор первую ночь в кемпинге спали все в палатках. Почувствовав тепло, на другой день несколько человек попросились лечь на ковриках и в спальниках под открытым небом. Им хотелось «посмотреть млечный путь». Через три дня сон нашей группы был похож на побоище. В палатке никуда не укатишься, а вне ее к утру не все оставались на своих ковриках. Любители поворочаться сползали с травы на песок и посапывали в пыльных спальниках. Несколько сердобольных тетушек – обитателей кемпинга утром сочувственно качали головой и не одобряли наш покой. Надо ли было платить за восемь палаток? Лагерь мы утром приводили в порядок, и днем он выглядел аккуратно. Взрослые соседи умилялись нашими дежурными, которые варили большой котел супа, накрывали и убирали стол и ко мне специально подходили делегации высказать удивление самостоятельностью подростков. А наши хорошие песни вечером под гитару тепло располагали даже буйных итальянских школьников.

Отдых на море – это же счастье! И мы жители мокрых городов (Гамбург – Санкт-Петербург) им наслаждаемся сполна. У нас слишком много организованных мероприятий и, наверно, надо дать ребятам больше свободного времени. Флорин, Саша С., Антон, и Артур отпросились на рыбалку. Девочки разбрелись группами готовить творческую программу: в конце путешествия устраивается шуточный «капустник» со стихами, песнями и театральными сценками. Младшие мальчики гоняют мяч на спортивной площадке. Печальное зрелище представляют несколько подростков совершенно не умеющих себя занять. Вот уже два часа они болтаются на качелях и несут пошленькую ахинею. При мне они, конечно, замолкают, но безделье их мучает. Тоже они делали вчера и позавчера; это у них так проходит творческое время. Из этого пустого времяпровождения рождается пубертет – проблемный подростковый возраст, на который молятся психологи и многие родители. Таких детей развивают и развлекают, а сами с собой они скучают, бездельничают и от пустого досуга впадают в цинизм. Журналы пестрят умными советами о том, как разрешать конфликты или строить добрые отношения в семье, а мне нужно, чтобы в нашем двухнедельном походе дети не матерились. Об этом у психологов – ни слова. Вроде и нет особенно такой проблемы, но именно бездельники пытаются тихо блеснуть перед девочками своей якобы взрослостью. Перед ужином у нас разговор.

- Просили же свободное время, а оно проводится пусто.
- Не у всех, - поправляют меня.

Действительно, большая часть группы – интересные ребята и упрёк не для всех верный.
Популярно можно назвать три качества, которые нужны походнику:

1. Умение обслуживать себя в быту (укладывать рюкзак, порядок в палатках, дежурить по кухне)
2. Умение считаться друг с другом, т.е. уважать сотоварищей, отодвинуть свой эгоизм.
3. Умение проводить свободное время без контроля взрослых.

Пример к третьему качеству: Лиза ушла гулять по Больцано – переживать не надо. К назначенному времени она вернется и никому не помешает своим поведением. Другой пример: Миша и Саша Д. остались в актовом зале без взрослых – опасно. Достанут мяч и если не разобьют окно, то поднимут шум; беготня и крик заведут других буйных. Придёт хаусмастер (завхоз), нужно будет перед ним оправдываться. В кемпинге были названы поимённо те, кого без контроля оставлять нельзя. Их немного, но с ними нужно нянчиться. Вечером они лишались возможности покидать палаточный лагерь. Этого лишался и я – для контроля нужен папа. Никто не возражал, все уже хорошо знали, кто во что горазд. Попытка возразить вызывала всеобщий смех. Время отбоя, например, у нас назначено на 11 часов ночи, но оно не обязательно для всех, точнее сказать, обязательно для немногих: только для тех, кто под контролем. В 12 часов, в крайнем случае, в половине первого запоздавшие все-равно укладывались самостоятельно, притом тихо, чтоб не разбудить спящих. Сама по себе мера была не столько строгой, сколько обидной: подконтрольный причислялся к маленьким. В «маленькие» не редко попадали огромного роста юноши.

«Капустник» или творческая программа – наш традиционный праздник в конце путешествия. Команды чаще всего формируются по палаткам, но иногда образуются дуэты и даже сольные выступления, в зависимости от талантов или увлечений. Стихи, песни, танец, сатирический рассказ или театральные сценки во второй раз воспроизводят нашу походную жизнь. Ставится, например, сказка про Федота Стрельца, а действующие в ней лица – наши люди. Царь, как полагается с символами власти: на голове миска-корона, в одной руке половник-скипетр, в другой котёл-казна. Царя играет Константин. Он много лет занимался в театре и мимикой точно изображает бедолагу, моющего котёл. Около царя читает стих один из его свиты.

Публика узнаёт своего героя. Поднимается хохот. Следующая выступающая группа просит срочно принести по одному рюкзаку от каждой палатки. Для соревнования выбираются те участники, у кого, наверняка, плохо уложены вещи. Нужно рюкзак разобрать, сложить вещи на коврик и тут же уложить их на место, как можно скорее. Побеждает, конечно, тот, кто ловче и у кого вещи разложены по мешочкам.

Мы выучили из кинофильма известную песню Булата Окуджавы и в переделанных стихах я тоже пел о наболевшем:

Чувство юмора у школьников острее, чем у взрослых. Во время выступления вдруг ярче открывается Алина, Лёша, Герд и им с симпатиями все аплодируют. Самый популярный жанр – сатира, и никто не обижается. Артура изображают, как он хотел получше продежурить и в стараниях насыпал в чай не только сахар, но и подлил сгущёнки. Асера показывают, как он не может найти выход из палатки среди ночи и будит половину группы. Публика валится с ног от смеха. Мне, как руководителю не прощается ни одна ошибка и я частный персонаж в сценках и стихах.

Стихи на русском языке сочиняют старшие ребята, которые много читают. Но иногда выступления происходят и на немецком языке. Оканчивается программа песнями. Мы стараемся петь потише, поскольку в кемпинге уже спят даже итальянцы.

В последний день на море все отчаянно купаются, а когда спадает жара, группа собирается в круг, чтобы подвести итоги. Итоговый разговор – это походная традиция, чтобы вспомнить всё хорошее и учесть ошибки для будущих путешествий. Новые маршруты ещё будут: среди ребят есть участники трёх, пяти, а то и десяти походов. Находясь много дней вместе и постоянно во взаимодействии, никому не удаётся сохранить маску. Мы знаем достоинства и недостатки друг друга, и поэтому никто не пытается словоблудить: разговор идёт открытый. Высказываются желающие, а затем голосованием ставится всей группой общая оценка – 2,3,4, или 5. В ком-то она поднимает уверенность, а кому-то намекает на самомнение. Эта оценка удивительно точная и против неё мало кто возражает; она тем точнее, чем труднее был поход, чем необходимее была взаимопомощь. Она сильна ещё тем, что ставится не посторонними людьми, а теми, с кем пройден настоящий маршрут, с кем разделены трудности и радости большого путешествия, с кем пережито яркое событие. На очень-очень многих оценка действует бодряще, ну а кому-то: как с гуся вода.

Когда-то я преподавал историю в школе и приглашал, допустим, из четырёх 7х классов ребят в поход на Кавказ или в Крым. За двухнедельное путешествие (долгая дорога в поезде, горный маршрут, отдых со спортивными мероприятиями на море) я узнавал многих лучше, чем за несколько лет преподавания. Школьники проявлялись друг перед другом и предо мной, в том числе, не как школяры, а как личности. Иначе сказать – всесторонне. Однажды мне даже представилась возможность провести тест, хотя к тестам всегда можно отнестись скептически. Пару лет назад нашу группу также пополняли питерцы, которых привозили две молодые девушки-педагоги, знающие новшества психологии и воспитания. На третий день похода к разговору о детях я дал им два списка нашей группы. Мы договорились автономно поставить оценки тем, кто надёжен в походе. Через 15 минут, сверив списки, можно было смеяться над экспериментом: крестики совпали один в один. И, кажется, девушки немного разочаровались в модных методиках. Поход лучше всяких искусственных изучений показывал, кто есть кто.

Насколько человек узнаётся в горах, мне случалось наблюдать совершенно без экспериментальных целей на родителях, которые отваживались вместе с детьми идти под рюкзаком. Прежде только скажу, что очень немногих родителей можно брать в детские походные группы. Каждый участник привносит собой или, наоборот – уносит всё то, хорошее, что дают путешествия. Взрослые больше своих детей наделены ненужной упрямостью, болезненным самолюбием, леностью души и капризами. Если помножить всё это на консерватизм стареющего человека, то бороться с ним организатору путешествия будет многократно сложнее, чем с самым нерадивым школьником. Я мало промахивался с участвующими взрослыми в походах, но всё же промахивался. В детской группе взрослым нельзя пользоваться привилегиями, хотя и это не всем легко объяснить. И вот, однажды, взрослый человек получил «тройку» от всей группы школьников. Он разобиделся на них, на меня и, наверно, обижен на всех до сих пор. Но всё же, я человек везучий и связан дружбой со многими оригинальными людьми. Например, Валера и Рита Файнингеры, которые вдвоём по выразительности и характеру составляют целый бардовский клуб, помогли большой группе школьников пройти сложный перевал. И ещё помогли песнями. Один из пап, после похода честно признался, что у него «пошатнулось мировоззрение на подростков». Его сразило то, насколько поход раскрывает каждого человека. Впоследствии он снова ходил с нами в горы вместе с сыном.

За что ставится оценка? Формально, считается за то, кто как прошёл маршрут, как дежурил на пользу группы, может быть даже за отдельные выходки, но, по большому счёту – это товарищеская оценка, т.е. высшая оценка из всех, какая может быть. Иногда ничего отрицательного не указывалось походнику, как бы не к чему придраться, а при голосовании получилась «тройка». Всегда интересны высказывания о персоне ближайшего друга. Нередко они бывают весьма критичными, и я почти не знаю случаев, чтобы такие высказывания расстраивали дружбу впоследствии. Там же, где ломались отношения, видимо, кроме эгоизма и фантазии, ничего другого не было. Понятно, что нет надобности в рассказе называть, кто какую оценку получил. Иногда ею интересуются родители, не всегда подозревая, что она показатель определённой человеческой зрелости. Очень редко я апеллирую к оценке группы на родительские претензии или на родительское понимание, как должны «отдыхать» дети на заплаченные деньги. Коммерческий век диктует проплаченную мораль. А какая мораль? На Украине полыхает гражданская война, угрожающая перерасти в мировую, а все поголовно смотрят футбол и дерут глотку за то, чья команда выиграет в чемпионате мира. Против войны массы людей столь страстно не волнуются. Это фон жизни, на котором созревают наши дети. На таком фальшивом фоне и всплывают разные родительские представления, требующие угодничества от педагогов. В этих строчках я заступаюсь не столько за себя, сколько за своих коллег, оставшихся в школах.

Как руководитель похода я тоже ставлю оценку каждому участнику, но она совсем не имеет такого значения, как оценка коллектива. Моя характеристика больше для того, чтобы высказать пожелания организатора, тем более что горы без инструктора могут быть опасными. Ко мне иногда обращаются родители, чтобы оторвать дитя от компьютера, провалившегося в виртуальный мир и оживить его на природе или родители классически трудных детей. Это напрасная затея. За две недели нельзя принципиально поменять человека. Но походы точно полезны тем, где дома стараются подбодрить самостоятельность ученика, где ищут требовательного педагога по музыке или в танцах, где понимают, что их ребёнок, скорее всего, будет работать у работодателя и с ним не будут нянчиться во взрослой жизни. Поход по требовательности – близок к жизни. В нём все её грани: необходимая ловкость в быту, преодоление маршрута, красота мироздания и взаимосвязанность людей. И ещё, одолевать красивые ландшафты – это запоминающиеся яркое событие для кого угодно, но только не для нытиков и эгоистов. На подведении итогов, я говорю о том, что хотел бы видеть в следующих путешествиях всех, кто получил «4» и «5», и всех остальных, кто хочет дотянуться до хорошей оценки группы.

На другой день рано утром мы прощаемся. Питерцы улетают из Флоренции, а нам ещё ехать на поезде в Бользано, а оттуда в Гамбург. Послепоходные прощания не бывают без слёз. Девочки обнимаются и ревут, лихорадочно записывают телефоны и электронные адреса. У двоих в продолжении лета запланирован отпуск в Петербурге вместе с родителями и ребята договариваются о встрече. Я гляжу на нашу группу и тоже таю: какие все хорошие! У меня были сотни походов, и не помню расставаний не трогательных. Вроде бы уже должен привыкнуть и не сентиментальничать, а тоже забирает эйфория, и я стараюсь напрячь волю, чтобы ничего не забыть и никого не потерять. Представляю, что творится на душе у школьников. Попрощавшись, мы собираем лагерь, над которым веет грусть расставания. А ещё ведь нам прощаться друг с другом в Гамбурге.

В поезде под размеренное покачивание почти вся наша компания засыпает. Лишь часа полтора спустя начинаются медленные шевеления. Каждое путешествие появляются желающие научиться играть на гитаре, и около Саши Егоровой и Даши образуется круг девочек, изучающих первые аккорды. Но в Мюнхене мы делаем пересадку, где Александра выходит. Она остается погостить у знакомых. Еще одно расставание. После Мюнхена у нас настрой на встречу с родителями. Младшие особенно соскучились и с нетерпением ждут предстоящей встречи. Хорошо путешествовать и хорошо возвращаться домой. Мы выбираем песни, которые хотим исполнить на вокзале и под шум скоростного поезда повторяем их. Поют все слаженно и многие пассажиры, проходящие по вагону около нас, задерживаются. Они удивляются и русским песням и тем, что ребята легко отвечают прохожим на немецком и английском языках.

Едем долго. Я потихоньку отхожу от всех забот и уже вспоминаю о собственных детях. Паша и Даша хорошо мне помогли, их ни в чем не надо подгонять. А вот Саша… Саша – компанейский парень, ладит со всеми и за поход не взял в руки книжку. Вернее он ее брал, но больше для самоуспокоения. Гитару тоже брал, но не выучил без родительского контроля ни одного нового произведения. Продежурил также: ни хорошо, ни плохо. Он у нас дома самый способный и самый ленивый; праздность его в походе меня настораживала, но было не до него. Обрадую маму по приезду: у Саши начинается трудный возраст. Если до похода мы в этом сомневались, то теперь диагноз поставлен точно. Все же хорошо иметь троих детей: хоть кто-то будет радовать.

Наш поезд прибывает. У ребят волнение. Мы высыпаем из вагона и попадаем в объятья. Надо же и меня кто-то обнимает! Нас встречают, как героев. Я требую, чтобы походники встали в круг. За двухнедельный поход ребята выучили около двадцати хороших песен, и мы под гитару голосим несколько из них на удивление привокзальной полиции. Паша, как участник горной части похода, подъехал с гитарой поддержать нас. В две гитары большой хор слышен на весь вокзал. Пока льется одна, вторая, третья песня, я тихонько возвращаю детские паспорта и про наш поход нескромно думаю: «Ну, в какой воскресной школе, можно выучить за две недели столько стихов и песен детям эмигрантам, с акцентом говорящим по-русски!»

2013 Владимир Снатенков

Часть 1

Устав похода

Фотографии действующих лиц смотрите в разделе «Походы со школьниками» - «Италия 2013».