Мексика: восхождения на вулканы
(путешествие семьей)

Кордильеры – самый длинный хребет земли, протянувшийся через два континента. В Южной Америке эти горы называются Андами. По хребту поднимаются снежные вершины выше пяти и шести тысяч метров. Вулкан Оризаба (5700м) – высшая гора Мексики и третья вершина Северной Америки. Трансмексиканский вулканический пояс особенно высоко поднимается на протяжении 300 км между городами Мехико, Пуэбло, Халапа. Этот красивейший район – рай для любителей активного отдыха. Мексика, вообще, является Эльдорадо для путешественников. Страна, омываемая с одной стороны Атлантическим океаном (Мексиканский залив и Карибы), а с другой Тихим, имеет выступающий остров Юкатан. На нем густо сосредоточенны археологические города майя, среди которых знаменитейшими являются Паленке, Ушмаль, Чечен-Ица, Тулум. Центральная Мексика также богата культурами ацтеков, тольтеков, ольмеков, доколумбовой эпохи, но она еще необыкновенна природными красотами, особенно горными районами, где на склонах располагаются затерянные поселения. И, наконец, северная ее часть бескрайними просторами представляет провинциальную глубинку, мало освоенную туризмом. Страна, имеющая самое многочисленное население в Латинской Америке, на севере едва заселена. В ней, конечно, есть и огромные города, вроде Монтеррея, Гвардалахары или агломерации Мехико (21 млн. человек), но туристы, как правило, жители больших городов стремятся на природу. Безусловно, большая их часть едет лежать на известные пляжи, которые рекламирует турсервис.

Мексика – самая крупная испаноговорящая страна и третья по величине в латинском мире, после Бразилии и Аргентины. За один отпуск всю ее не увидеть. Выделив месяц времени, мы в первую очередь решили ехать на вулканы. Попокатепетль (Popocatépetl, 5426м) буквально в прошлом году закашлял и дал новый взрыв, удерживая свою постоянно дымовую активность. Рядом с его огромным конусом находится вторая довольно рельефная вершина со снежными полями и ледниками Истасихуатль (Iztaccíhuatl, 5256м). Индейские названия иностранцу нелегко выговаривать. Между различной формой вершинами, находиться перевал, куда легко подъехать. Он удобен и для того, чтобы полюбоваться вершинами и, чтобы получить первую порцию акклиматизации. Городок Амекамека находиться в двух-трех часах езды от Мехико, и уже с него национальный парк Попо-Ицта, как его сокращенно называют, смотрится выступающей горной громадой. Едут на перевал обычно около часа, но на нашем такси лопнуло со взрывом колесо, а запасного не оказалось. Поэтому добираться пришлось с пересадкой, что заняло больше времени. С перевала Кортес высотой 3600м над уровнем моря мы впятером с небольшими рюкзаками (вода, фотоаппараты) начали медленно подниматься до 4000 метров, где находится высокогорный приют Хойя. Подъем длился медленным темпом около четырех часов и с одышкой: сказывалось отсутствие акклиматизации.

В гостинице, рассчитанной на ночлег в своих спальниках, мы вдруг встретили мексиканского гида, который знает Любу Иванову из Санкт-Петербурга – нашу хорошую знакомую. Вместе с ней назвались другие знакомые альпинисты: мир тесен. С приюта открывается замечательный вид на крутой конус дымящего вулкана, а также на снежные поля горы Ицты. Оба пятитысячника довлеют над округой. Вдали хребты поднимаются новыми вулканами и, несмотря на 150-километровую даль, в дымке обозначается контур купола Оризаба (Orizaba).

Удача в восхождениях сильно зависит от акклиматизации участников и еще больше от погоды. После подъема на четыре тысячи метров мы решили поехать к вулкану Малинче (4500м). У его подножия на высоте 3100м есть возможность остановиться в замечательном кемпинге среди соснового леса. По этому лесу идет первая часть пути. Мы вышли в шесть утра, а в восемь уже палило солнце. В десять часов со склона в противоположные стороны можно было видеть Попо-Ицту и Оризабу. Ребята удивлялись разным цветам воздуха, на которые делилась стратосфера, очевидно, из-за испарений и пыли, поднимающихся ветром с полей. Но, наверху было прозрачно, а также одновременно жарко и холодно; жарко от солнца и холодно от ветра. На высоте около 4300м при подъеме дышалось особенно тяжело. На привалах мы пили воду, чтобы меньше болела голова от отравления разряженным воздухом. Даша вдруг спросила:

- Какой смысл подниматься на вершину, отсюда и так все видно?

- Никакого смысла! Умный в гору не пойдет. Разве ты не знаешь песенку, об альпинистах:   «…Стало непонятно мне, что они взбесились? Посидели на горах и опять спустились».

Надо было всё-таки идти наверх. Известно, что трудность восхождения увеличивается с высотой в геометрической прогрессии, в этой же пропорции открывается красота обозрения ландшафтов. В 11 часов мы поднялись на самые верхние скалы и полчаса любовались во все стороны света. Наш вулкан располагался как раз посередине между дымящимся Попокатепетлем и снежной Оризабой. Прозрачный на высоте воздух позволял видеть окрестности на невообразимую даль. Гора Ицта, находясь рядом с дымящимся соседом, именно с Малинче выглядит спящей красавицей, о которой сохранились легенды индейцев.

После вулкана Малинче, мы с Пашей решили попытаться подняться на пик Оризаба, а для лучшей акклиматизации мужской частью, т.е. еще с Сашей, заночевать на соседней с Оризабой вершине Съерра Негро (4600м). Лена с Дашей остались в хостеле в поселке Сердан, а нам нужно было ехать в деревушку Антцицинтла. В этой деревне я сразу узнал церковь на холме, около которой 12 лет назад большой компанией мы ночевали в палатках. Тогда нас завезли на джипе сразу на вершину. Грунтовая дорога на вулкан была построена для высокогорной обсерватории, и бесшабашных туристов бесплатно подвозили на самый верх. Наша группа отважилась там переночевать в палатках. Не имея акклиматизации, все мучились от горной болезни: болела голова, кого-то тошнило, некоторых вырвало. Я предупреждал о таких перспективах, но манила всех гора, с которой лучше всего можно было взглянуть на Оризабу. Теперь атмосфера изменилась. Джип можно нанять не менее чем за 70$, притом до середины пути, а дальше устроен шлагбаум. Пермит на завоз пассажиров дают только специальному транспорту. В построенную обсерваторию на экскурсию нужно заявляться за полгода. Пешком идти можно, но частному транспорту запрещено брать пассажиров. Мы втроем с рюкзаками, где была вода, еда, палатки и т.д. потопали наверх на ночь глядя. В темноте нас подобрал грузовик, а затем после шлагбаума с астрономами, которые работают по ночам, доехали до высоты 4300м. Астрономы, понятно, говорили по-английски, и просили не говорить никому, о подвозе нас. Они нам показали в ночи ровную площадку для палатки. Мы, акклиматизировавшись на Малинче, чувствовали себя хорошо и на этой высоте. Утром пешком поднялись до обсерватории за два часа. Обсерватория расположена на макушке горы и является одной их крупнейших в мире. Диаметр телескопа равен 50 метрам, и его видно даже из нижних деревушек. Цель наша была достигнута: мы дополнительно акклиматизировались для большой горы.

Вернувшись в Седар, мы снова разъехались двумя половинами. Лена, Даша и Саша отправились на море, а Паша и я уехали в городок Тлачичука, где есть пара гостиниц с прокатом альпинистского снаряжения. Для восхождения на Оризабу, как минимум, нужны специальные ботинки, кошки и ледоруб. Также, из этого поселка по изрытой оврагами дороге отправляются джипы до базового лагеря, расположенного на высоте 4260м. Для большого восхождения за транспорт и прокат снаряжения мы уплатили 100 евро. Это очень скромные затраты. Кроме того, на гору не требуют пермита – специального разрешения, которым обычно обложены все вершины. Например, на Килиманджаро в Африке нужно платить 800 долларов за разрешение и гидов, которые навязываются независимо от опыта альпинистов. А, если уж говорить о восьмитысячниках в Гималаях (в мире их 14), то только пермиты на их восхождения стоят от 5 до 10 тысяч долларов с носа; с гидами и прочими услугами, такие восхождения стоят баснословных денег: такова власть турбизнеса. Уже поэтому, в Мексике можно рекомендовать альпинистам Оризабу, а простым смертным – Малинче.

Переночевав в базовом лагере, на другой день мы поднялись повыше, примерно на высоту 4500 м и там поставили палатку. Дальше от палаточных площадок растекающаяся когда-то лава устроила лабиринт, на котором нелегко ориентироваться даже днем. А восхождение на вершину в самом легком варианте происходит ночью. Чаще всего группы стартуют в 12 или в 1 час ночи (с фонариками-налобниками) с тем, чтобы на пике кратера оказаться в 8-9 утра. Днем, часов с двенадцати купол окутывается облаком, и ориентироваться на его башне не просто. Непогода также чаще разыгрывается днем. Из палаточного лагеря, мы с разведывательной целью прошли по «лабиринту» до высоты 4900м и спустились к палаткам снова. Голова после этого побаливала немного и у меня, и у Паши. Тогда мы решили еще раз спуститься в базовый лагерь, там переночевать и вновь стартовать сразу на полное восхождение. Переночевать можно было условно, потому что выходить приходится ночью. Поспать нам удалось часов с девяти вечера до двух ночи. После пробуждения через 15 минут мы уже топали наверх. Нам нужно было разом подняться до 5700 метров, набрав по высоте полтора километра и обратно сойти настолько же. Впереди маячила фонариками группа американцев, которая проснулась прежде нас часа на два. Не было луны, и небосвод сиял рассыпанными крупными звездами. Только на больших высотах можно видеть такое небо. Подойдя к палаточному лагерю, мы узнали семейную пару украинцев, проживавших в США, с которыми познакомились раньше. Они сомневались, смогут ли зайти на гору, но все же пошли за нами. Андрей чувствовал себя уверенно, а Виктория боялась ночного восхождения. Мы пошли вчетвером и решили подниматься не по лабиринту, а по крутому леднику, заполняющему скальную щель. Днем по нему течет вода, и даже образовываются кое-где водопадики, а ночью от мороза все намертво застывает. Только в песне поется: «Вечный покой для седых пирамид». На самом деле, скованные холодом камни и лед днем от мощного солнца начинают таять, и все сыпется, образуя камнепады, ледопады и лавины. У большой горы настроение меняется быстро в зависимости от мороза и солнца, от влаги и ветра, и альпинисты должны по возможности ловить ее смирное состояние. Украинцы пошли впереди и потому, как неуверенно ступала в кошках дама, чувствовалась ее неопытность на леднике. В таких случаях, лучше бы ходить в связке (с веревкой) и страховать друг друга, чтобы не улететь по щели. Мы с Пашей, как сзади идущие, были полны внимания: у Паши мало технического опыта, но хорошее чувство равновесия, а за девушку нельзя было не переживать.

Ледник одолелся за час или полтора, и мы вышли на пологую часть, по которой прибавили хода. Прибавили еще и потому, что морозный ветер пронизывал наши пуховки. Паша, очевидно, не ожидал сильного холода и с каким-то удивлением закрывал варежкой лицо от щипающего морозом ветра, пытаясь согревать рот и нос своим дыханием. Когда мы подходили к огромному снежному полю, уводящему на купол вершины, заря уже занималась вовсю. Еще ночью останавливаясь на леднике для отдыха, мы видели мелькающие огнями деревни, окружающие вулкан. Днем со снежного купола красота удесятерилась. Необыкновенная прозрачность холодного воздуха позволяла ясно видеть округу на сотню километров. А стратосфера сверху вниз меняла спектр цветов от синего до оранжевого на восходящем солнце.

Мы выше пяти тысяч метров! Но дальше следует труднейшая часть пути, труднейшая из-за высоты. Несмотря на поднявшееся солнце, холодный ветер не выпускает нас из своих объятий. Мы идем пока бодро, хотя подъему препятствуют торосы. Они образовались в результате вытаивания фирна на палящем солнце и представляют каверзные ступеньки с острыми ледяными гребнями, по которым неудобно ступать. Паузы наши участились, от набирающейся высоты дышится еще тяжелее. Американская группа (около 10 человек) с инструкторами, которая мизерной цепью мелькала на едва освещенном куполе, исчезла за линией изгиба. Нам подниматься по высоте еще метров 300-350, но из этого никак не следует, что мы преуспеем. Я знаю множество восхождений высотного класса, когда не могли одолеться последние 200 или 100 метров: таково бессилие организма перед разряженным воздухом. Паша топает очень тяжело и с частыми остановками, но с упертой волей. Саша бы на вершину не зашел, он этого качества еще не приобрел, хотя и порывался с нами. Его глаза загорались, но возьми мы его с собой, нам пришлось бы всем троим спускаться вниз. Наверно, ему Паша все это расскажет после восхождения. Водой мы запаслись достаточно: по два литра на каждого и в паузах пьем осторожно, чтобы не застудить горло. Голова на этой высоте гудит у всех, но все же не болит, в классическом смысле слова. 10-20 медленных шагов – остановка: этим темпом мы идем вместе с украинской парой. Ребята постоянно отклоняются на более крутой склон, но потом снова выравнивают на наш ориентир. Склон чуть уменьшается, появляется американская команда, дружно спускающаяся по веревке. Инструктора у них опытные, судя по тактике восхождения: их группа перед Оризабой прошла специальный двухмесячный курс альпинистской подготовки в университете и на скалодроме. Нам может быть подниматься час, и с нашего блистающего на солнце склона виден даже дымящийся вулкан Попокатепетль с его сестрой Истасихуатль. Я фотографирую Землю и сообщаю Паше, что до вулканов 150 километров по прямой.

Солнце поднялось выше и уже не холодно. Погода благоволит восхождению. Близится вершина, но ее не видно; склон все более сглаживается и, наконец, появляется красная и желтая глина кратера. Мы вчетвером подходим к кресту и фотографируемся. От креста хорошо видна пропасть огромного провала. В широкоформатный кадр кратер не умещается. Делаю два кадра для панорамного сращивания снимка. Цвета кругом удивительные: красно-желтая глина окаймляется снежными торосами. Неожиданно вырастает с противоположной стороны огромное кучевое облако. Лучшее обозрение на вулкане мы захватили. Приди мы на час позже, может быть, нам ничего сверху не открылось. Кратером, ледяным полем и Землей мы любовались полчаса. С самолета такой панорамы никогда не увидеть. Только перспектива большой горы открывает «весь мир на ладони». Сойдя на глину, я также сфотографировал Съерра Негро с обсерваторией, на которой мы были несколько дней назад. С нее Оризаба виделась рядышком, а с Оризабы вершина с телескопом пропадает где-то внизу: удивительна иллюзия зрения в горах.

Вниз мы пошли по рыхлым канавкам, оставшимся от торосов. За час солнце растопило снег, и рыхлая масса с кусками льда мешала спускаться. Через 20 минут облака окутали склон, и пропала видимость. Ориентироваться, однако, помогала старая тропа с остатками намороженного льда. В тумане излучается ультрафиолетовый свет солнца и от него горели щеки и сохли губы. Но на спуск после успешного восхождения идется веселее. Разведанный лабиринт между массивными и отточенными скалами застывшей лавы, пригодился нам на обратном пути. По леднику в ущелье кругом разливалась водопадами мутная водичка. В три часа дня мы спустились.

Из базового лагеря в Тлачичуку мы съехали в этот же день. В Тлачичуке в хостеле украинская пара из Колорадо, а в прошлом из Львова, потчивала многих восходителей жареной рыбой с кактусами. Через день в деревушке около Веракруза наша семья собралась вместе. Нам с Пашей пляж казался раем. После отдыха ощущалось богатырское здоровье. Это, наверно, еще одна причина, которая влечет альпинистов в горы. Не прошло двух недель в Мексике, а сколько впечатлений! Вероятно, если не брать Оризабу – эта гора для альпинистов, то перевал Попо-Ицта, вулкан Малинче и какой-нибудь национальный парк рядом (допустим Пероте с его необыкновенным цветением кактусов и необычными пальмами) могут быть самым интересным маршрутом в Мексике, который хорошо завершить на море.
Приятных всем путешествий!

март 2014. Семья Снатенковых